Константин Александрович Филимонов,
ведущий научный сотрудник Сергиево-Посадского Государственного историко-художественного музея-заповедника, г. Сергиев Посад

Даже беглое знакомство с архивными документами, газетными статьями, воспоминаниями, свидетельствует о том, что в XVIII – XIX вв. Троице-Сергиева Лавра вела широкую благотворительную деятельность в различных направлениях. Это помощь в строительстве и обустройстве приходских и полковых церквей, это финансовая и материальная помощь благотворительным организациям и обществам, это устройство лазаретов во время эпидемий и войн, это, наконец, помощь нуждающимся частным лицам, а также богомольцам, во множестве приходивших на поклонение святыням Лавры преподобного Сергия Радонежского.

Неимущих богомольцев принимали на ночлег в мужских и женских странноприимных домах, в определенные часы для них устраивались благотворительные трапезы. Сохранились сведения о подобных трапезах на праздник Св. Троицы и в дни памяти преподобного Сергия. Трапезы устраивались обыкновенно во дворе здания лаврской трапезной. Здесь устанавливали длинные деревянные столы, за которыми одновременно помещалось человек до двухсот. Каждый получал фунт – полтора фунта ржаного хлеба и обед, состоявший обыкновенно из холодной закуски с картофелем, овощами и рыбной порции, щей с рыбой, каши с конопляным маслом и кваса; кроме того, обязательно выдавался небольшой хлебец из пшеничной муки. Партии обедающих сменяли одна другую, и за день угоститься бесплатным обедом успевали до трех тысяч человек, а иногда и более. К началу XX в. странноприимной трапезной Лавры пользовалось до 350 тысяч человек в год.

Еще одним направлением благотворительной деятельности Троице-Сергиевой Лавры можно считать содержание мужских и женских богаделен. На этом направлении остановимся подробнее, хотя интерес оно вызвало не в связи с изучением лаврской благотворительности, а в связи с тем, что при изучении истории Сергиева Посада потребовалось соотнести между собой разноречивые сведения о лаврских богадельнях и определить место их расположения.

В вопросе о наличии богаделен при Лавре в первые два столетия её истории, считаем возможным положиться на авторитет уважаемых дореволюционных исследователей, иеромонаха Арсения и профессора Е.Е. Голубинского. Они утверждали, что богадельни при Лавре были заведены самим преподобным Сергием Радонежским или же появились «в ближайшее время» к нему, являясь выражением «страннолюбия и нищелюбия», положенных «в основу жизни иноческой самим основателем обители»[1].

Первая мужская богадельня, по мнению названных исследователей, появилась не позднее начала XV в. Она составляла единый комплекс с деревянной еще Введенской церковью и стояла при дороге, на месте позднейшего странноприимного дома Лавры 1892 г.[2]

Относительно наличия в указанный период богадельни женской Арсений не говорит ничего. Голубинский же полагал, что первоначально была заведена лишь мужская богадельня; о женской богадельне он писал менее определенно: «когда-то до 1642-го года заведена была женская богадельня, которая была поставлена при той же Московской дороге, близ теперешней Вознесенской церкви»[3].

Предположим со своей стороны, что женская богадельня появилась не позднее середины XVI в. Косвенное свидетельство этому – запись в Патриаршей или Никоновской летописи за 1557 г. «Лета 7065 (1557)-го … приидоша государи [царь Иван Васильевич с царицей Анастасией и с сыном Иваном] к Живоначалной Троицы на память чюдотворца Сергиа и праздноваше тут, (…) так же сам царь и в болницах и в богаделнях даваше милостыню своими руками доволно»[4]. Летописное упоминание лаврских богаделен во множественном числе можно понимать как свидетельство существования в указанном году и мужской и женской богаделен.

В Смутное время начала XVII в. вместе с окружавшими Лавру хозяйственными дворами, селами, слободами были сожжены и лаврские богадельни. Вновь они упоминаются в документах 1636 – 1643 гг., опубликованных в труде И. Забелина «Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях»[5].

Представление об облике и даже планировочной структуре богаделен XVI – XVII вв. дает Опись Лавры 1701 г.:«Против Клементьевских кузниц три избы, меж ими сени бревенчатые рубленые. … Избы и сени, и крыльца крыты драньем, а в тех избах живут богадельные бабы»[6].

Следующее известие о лаврских богадельнях относится к 1746 г. В июне Учрежденный собор направил в Синод доношение, в котором, в частности, сообщал, что 17 мая, во время пожара, погорели «построенные коштом Троицкой лавры мужские и женские богадельни»[7].

К концу 1746 г., по крайней мере, мужская богадельня была восстановлена[8]. В описи Лавры 1763 г. читаем: «Мужеская богаделня в ней две избы с сенми, крыты тесом. Под тою богаделнею длины (12) сажен, ширины (4) сажени (1) аршин. Разстоянием [от Лавры] во (125) саженях»[9].

В августе 1760 г. Учрежденный собор рассматривал вопрос о перестройке женских богаделен согласно полученному несколько ранее словесному распоряжению наместника Лавры архимандрита Гедеона, «чтоб имеющиеся при Троицкой Лавре женские богадельни, за ветхостью их, нынешним летним временем перестроить»[10]. Сохранилось краткое описание старых богаделен, составленное в 1760 г.: «оные богадельни, передняя от Лавры и средняя, кельи весьма обветшали, и надлежит де построить вновь, а третья, от села Клементьева, келья может пробыть без починки несколько времени»[11].

Приведенное описание женских богаделен, построенных после пожара 1746 г., напоминает описание женской богадельни в Описи 1701 г. и позволяет заключить, что в обоих случаях три богаделенных кельи составляли одно здание, устроенное в виде связки из трех клетей (изб), разделенных сенями с чуланами. Последний вывод окончательно подтверждается описанием женских богаделен уже 1760 г. в лаврской описи 1763 г.: «Женская богаделня, в ней три избы двои сени, крыты тесом. Под оною богаделнею длины (21) сажен, ширины (5) сажен. Разтоянием в (490) саженях»[12].

Указание расстояния богаделен от Лавры в сочетании с другими источниками позволили определить их местоположение в 1760-х гг. Мужская богадельня располагалась недалеко от моста через Кончуру, на месте позднейшего торгового ряда в ограде Пафнутьева сада. Женская богадельня стояла недалеко от пересечения современного Проспекта Красной армии с Болотной улицей.

В 1768 г. Лавра озаботилась состоянием мужской богадельни, которая пришла в крайнюю ветхость[13]. Из-за недостатка леса Учрежденный собор признал необходимым на «то строение богадельни, в которой имеет быть две избы и между ими одни сени с чуланом, употребить из лаврских житниц две»[14]. Aрхимандрит Платон приказал поставить мужскую богадельню «не в отдалении от Вознесенской церкви и Большой дороги…». На этом месте здание богадельни и было завершено к лету 1771 г.[15]

Обновленные в 1760 – 1771 гг. здания женской и мужской богаделен простояли на своих местах недолго. В 1790 г. их свели в одном здании на Красногорской площади. На планах Сергиевского посада конца XVIII – начала XIX в. богаделенное здание расположено у северного фасада Красногорской часовни, параллельно Большой проезжей дороге. В начале XX в. на этом месте был возведен существующий Красногорский (Верхний) торговый ряд. Здание 1790 г. было одноэтажным и состояло из двух примыкавших друг к другу пар изб; каждая пара разделялась сквозными сенями[16].

В марте 1812 г. Лавра решила перестроить богадельню в камне, но помешала война. В 1819 г. был разработан план каменной богадельни и найдено место между гостиным двором и погостом Рождественской церкви. Осуществить задуманное удалось лишь в 1823 г., по другому проекту. Здание новой богадельни запечатлено на фотоснимке конца XIX в.

Фотоснимок, дополненный сведениями о внутренней планировке здания из дел лаврского архива, позволяет провести сравнение богаделенного здания 1823 г. с нереализованным проектом 1819 г. и с планировкой деревянных богаделен прошлых столетий. Очевидно сходство в устройстве всех известных лаврских богаделенных зданий, начиная с 1640 г. Все они представляли собой две – три избы (палаты), разделенные сенями. Во всех случаях при богадельнях не отмечено подсобных помещений, прежде всего кухонь (приспешен), почему в документах богадельни всегда указываются как богаделенные избы или кельи, но никогда – богаделенные дворы.

Особенность планировочной структуры лаврских богаделен подтверждает следующее утверждение Голубинского: «как в Троицких, так и вообще в наших Русских богадельнях до не особенно давнего времени было не так, чтобы богаделенные жили на всем на готовом, а так, что имели только помещение, и что затем они, каждый поручно, получали годовое, состоявшее в хлебном зерне или в муке натурой и в деньгах жалованье, на которое каждый должен был сам содержать себя столом и сам приготовлять себе одежду…, и при этом иные из них могли и не жить в богадельнях, а только получать жалованье»[17].

Слова Голубинского подтверждает обзор архивных документов Лавры 1760-х – 1830-х гг., посвященных содержанию богаделен.

В январе 1768 г., по ходатайству архиепископа Платона, лаврские богадельни были приравнены к богадельням первоклассных архиерейских домов с жалованьем богаделенным по 5 руб. в год из доходов Государственной коллегии экономии[18]. Жалованье дополнялось частными пожертвованиями, а также материальной помощью Лавры. Обитель ежегодно отпускала средства на отопление и освещение богаделен, а также по одному пуду муки в месяц на человека.

Тем не менее, далеко не все богаделенные, коих насчитывалось до 100 человек, жили в богадельнях. Так продолжалось до января 1799 г., когда митрополит Платон составил инструкцию из 11-ти пунктов, названную им «Штат богаделенным»[19]. Инструкция предписывала «не допускать, чтоб богаделенные жили в других домах кроме богадельни; а ежели будут жить, таких тотчас исключать».

Настоятельное требование к богаделенным жить в богадельне отчасти объяснялось опасением, что предоставленные сами себе богаделенные станут просить подаяние или торговать. Запрету этих видов деятельности посвящен отдельный пункт инструкции.

Инструкция ничего не говорит о приготовлении пищи для богаделенных, хотя упоминает ежегодный отпуск 6 руб. из средств Лавры «на посуду, яко то на горшки, ушаты, ведры, жбаны, ухваты и прочее…»[20]. В любом случае совершенно очевидно, что богаделенные, получая денежное и хлебное (мукой) жалованье, во всем остальном сами заботились о своем содержании.

В инструкции 1799 г. представлена организационная структура богаделен. Во главе их стоял смотритель, назначавшийся Собором или самим настоятелем из иеромонахов Лавры. Смотрителю подчинялись старосты мужского и женского отделений. Старостам – надзиратели и надзирательницы изб (палат). Старосты и надзиратели избирались самими богаделенными и утверждались смотрителем богадельни или даже Собором Лавры.

Сохранились наставления старосте и старостихе, из которых следует, что главная их обязанность заключалась в наблюдении за порядком среди богаделенных: чтобы они жили мирно и согласно, не пьянствовали, не покидали богадельню без ведома старосты, чтобы посещали церковные службы в воскресные и праздничные дни, чтобы поровну делили между собой денежные пожертвования[21].

Голубинский писал, что после помещения богадельни в новом каменном здании с ней произошла неизвестная по своим причинам и истории перемена – из мужской она стала женской, «так что, начав мужскою, кончила обратно тому и не совсем понятно одною женскою»[22].

Недоумение Голубинского частично опровергают, частично рассеивают документы о приеме лиц в лаврские богадельни. На самом деле мужское и женское отделения в новой каменной богадельне оставались. Принятые в богадельню мужчины помещались в одной из четырех жилых палат богаделенного здания, остальные три палаты занимали женщины.

В 1820-х – 30-х гг. богаделенные разделялись на «комплектных» и «сверхкомплектных». В случае смерти комплектного его жалованье и хлебная порция переходила к первому в очереди сверхкомплектных. Существовала также категория «задворных» богаделенных; они жили в своих домах, ежемесячно получая от Лавры определенное количество муки[23].

Положение с организацией содержания богаделенных изменилось лишь в 1840-х гг., когда на противоположной стороне Александровской улицы был построен женский дом призрения, в который перевели женщин из богаделенного здания 1823 г. Вслед за тем из здания вывели и мужское отделение; его перевели в Лавру, в Донской (Варваринский) корпус, где соединили с мужской странноприимной больницей. Так начался новый этап истории богаделенных заведений Троице-Сергиевой Лавры.

Назад