Протоиерей Александр Мень: миссия и катехизация в условиях тоталитарного строя

Доклад проректора по учебной работе Казанской православной духовной семинарии иерея Александра Ермолина, подготовленный для XIV Меневских чтений в 2019 году.

Наша Церковь живет в прекрасную эпоху: у нас есть свобода проповеди. Можно свободно и смело говорить в храме с амвона, не боясь того, что что-то не понравится уполномоченному. Можно, по согласованию с руководством, преподавать в университете. И сейчас известная фотография отца Иоанна Мейендорфа, в подряснике читающего лекцию студентам Колумбийского университета, стала реальностью для многих российских университетов. Можно вести блог и общаться с аудиторией через экраны гаджета. И сейчас, спустя почти тридцать лет после начала такой свободы, многим кажется, что так было всегда.

Читая прекрасную книгу Ива Амана «Александр Мень. Свидетель Христов в наши дни», сложно представить, что когда-то было по-другому. Эта книга обращена к французскому читателю и поэтому в ней много пояснений: что такое «хрущевские гонения», как приходилось проповедовать в условиях воинствующего безбожия. И сегодня я хотел бы обратиться к опыту отца Александра, жившего и проповедовавшего в ту эпоху.

Для православного христианина XXI века, живущего в России, может показаться, что отец Александр не делал ничего особенного. Он выступил по телевидению. Кстати, когда отец Александр выступал по советскому телевидению, по плану Никиты Хрущева уже надо было показать «последнего попа». Историки спорят к какой дате относится это обещание: к концу той семилетки, когда выступал Хрущев (1965) или же к «построению коммунизма» (1975-1980). Но факт остается фактом — отец Александр впервые выступил по советскому телевидению 6 ноября 1989 г. Он стал не «последним попом», а первым «медийным священником».

Сейчас всего этого много. Быть может, даже чересчур. Есть самые разные каналы от самых либеральных до самых консервативных, есть возможность обучения онлайн, выпускается огромное количество литературы. Но он был первым, а первым всегда сложнее, чем остальным.

Отец Александр собирал общину, создавал группы по изучению Священного Писания. Опять же, на фоне расцвета воскресных школ и групп кажется, что в этом тоже нет ничего особенного. Но из воспоминаний самого отца Александра («О себе») и его духовных чад («Цветочки отца Александра Меня») следует, что зачастую эти собрания проходили практически подпольно и вообще приходская активность отца Александра проходила под пристальным контролем «компетентных органов». Кстати, первую в Советском Союзе воскресную школу отец Александр открыл за неделю до своей мученической кончины.

Полагаю, одной из самых знаковых, ключевых, фраз отца Александра являются слова «Когда у нас будет что сказать, Бог даст нам трибуну и даже телевидение» [1]. И отец Александр использовал все, даже самые маленькие, возможности для проповеди.

52 статья Конституции 1977 года гласила, что у советских граждан есть возможность «отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду». Показательно, что религиозные культы можно было совершать, а вести проповедь нельзя. Можно было заниматься лишь атеистической пропагандой.

Советские законы и реальная практика деятельности антирелигиозных органов фактически запрещали священнику проповедовать вне храма. В самом храме все проповеди также надо было согласовывать, выверяя слова и даже общий эмоциональный фон проповеди. Фактически нельзя было обучать детей религии, организовывать воскресные школы, заниматься катехизацией. И даже если священник формально ничего не нарушал, то за активными священнослужителями всегда наблюдал КГБ. Отец Александр знал об этом надзоре, знал о доносах на него и о многом другом. Но все это не мешало ему проповедовать.

Первый выход из тупиковой ситуации советского законодательства — это проповедь на требах вне храма. Сохранилось очень важное свидетельство о том, как это делал отец Александр: «в каждом отдельном случае священник был отныне обязан получать предварительное разрешение районных властей, а последние давали разрешения крайне неохотно. Однако отец Александр, продолжал служить панихиды в домах, на кладбищах и всякий раз произносил при этом проповедь. Он умел пользоваться обстоятельствами: кто-то умер у районного должностного лица и, ввиду исключительного случая, отцу Александру дали разрешение. Опираясь на этот факт, он в следующий раз попросил о возобновлении разрешения и так еще двести пятьдесят раз!».

Этот момент сохранился и в воспоминаниях: «когда меня потом вызвал уполномоченный, метая громы и молнии, я вытащил гигантский ворох этих бумажек — оказалось, что каждая моя поездка была документирована. «В порядке исключения» они давали разрешения постоянно — у меня их там было около двухсот пятидесяти, бумажек этих» [2].

Сам отец Александр говорил так: «для священников в сегодняшней России отпевание – это особый вид миссионерства» [3]. Эти слова остаются актуальными и поныне. Только проблема другая: борьба не с атеизмом и материализмом, а с многочисленными суевериями.

Еще один важный аспект миссионерского опыта отца Александра — это работа в «малых группах». Цель была очень простая — поддержка друг друга, молитвенная помощь и, конечно же, совместное изучение Священного Писания. «Я, став священником, пытался объединить приход, сделать из него общину, а не случайное соединение лиц, едва знакомых между собой. Я пытался сделать так, чтобы все члены помогали друг другу, чтобы вместе молились, вместе изучали Писание, причащались бы вместе» [4].

«Собрания обычно начинались с молитвы, на которой каждый мог сказать свое слово. Вслед за тем шла беседа. Обычно батюшку просили разъяснить какую-либо важную церковную тему» [5].
И вновь эта работа должна была быть законспирированной. В воспоминаниях об отце Александре рассказывалось о том, как «органы» «засылали» к нему людей, которые должны были внимательно наблюдать за проповеднической деятельностью. «Собирались без звонков, на время занятий отключали телефон, занавешивали окна — и все только для того, чтобы молиться и постигать основы религиозной грамотности» [6].

Еще один пример — это проповедь всем, кто хотел ее услышать. Так, он ходил с проповедью к последователям Порфирия Иванова [7], встречался с группой эзотериков (за что многократно подвергался критике), захаживал на Рождество к католикам и протестантам. Для современного читателя это кажется странным, но для отца Александра это было важно — он шел ко всем, кто был готов его слушать. Даже если это было весьма и весьма спорно.

Евангелие, проповедь которого была главной целью жизни отца Александра, содержит в себе вечный призыв: «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф. 28:19). И отвечать на эти слова нужно вне зависимости от исторической ситуации. Бывает, что она благоприятствует нам, а бывает наоборот. И такие свидетели, как отец Александр, напоминают нам о том, что «дни лукавы» (Еф. 5:16) и нужно использовать их на реализацию главной цели каждого христианина: чтобы «все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим 2:4).

[1] Ив Аман. Отец Александр Мень. Свидетель Христов в наши дни. http://www.lib.ru/HRISTIAN/MEN/aman0.txt_with-big-pictures.html
[2] Александр Мень, протоиерей. О себе. https://predanie.ru/book/76324-o-sebe/
[3] Цветочки Александра Меня. М.: АСТ, 2017, с. 109.
[4] Александр Мень, протоиерей. О себе. https://predanie.ru/book/76324-o-sebe/
[5] Цветочки Александра Меня. М.: АСТ, 2017, с . 143.
[6] Там же.
[7] Цветочки Александра Меня. М.: АСТ, 2017, с. 105.