Протоиерей Лев Шихляров, настоятель церкви Казанской иконы Богородицы в Хомяково (Сергиево-Посадский район), член Епархиального отдела по делам молодежи, г. Сергиев Посад
В последнее время от высоких официальных лиц и в средствах массовой информации мы часто слышим разговор о молодежи, молодежных акциях, движениях и форумах, о необходимости совершенствования молодежной политики. Вот и нынешний 2009 год объявлен Годом молодежи. Настойчивое повторение этого означает, что здравомыслящие люди в государственной власти и в обществе глубоко озабочены тем, что происходит с новым поколением, за которым – будущее нашей страны. Русская Православная Церковь разделяет эту озабоченность, тем более что по долгу и смыслу своего служения в мире она предвидела нынешнюю ситуацию.
В годы своего правления покойный Патриарх Алексий II неоднократно напоминал, что восстанавливать нужно не только храмы, но и души людские, что первое без второго бессмысленно. Но, несмотря на проповедническую и миссионерскую деятельность определенной части священства, все-таки эта совсем еще недавняя эпоха стала временем восстановления бревен (имеется в виду поговорка, что не в бревнах Бог, а в ребрах). Теперь же время ребер не просто наступает, а торопит нас действовать. Уже в интронизационной речи Святейшего Патриарха Кирилла целый фрагмент посвящен тому, что Церкви необходимо идти к молодежи с целью просвещения. Недавняя смелая и продуманная пастырская поездка Патриарха на Украину – плодотворный тому пример: в массе тех, кто молитвенно приветствовал его, было большое число юношей и девушек.
Но, подключаясь к работе с молодежью на нынешнем этапе, когда государство, наконец-то, открыто приветствует духовное влияние Православия и зовет нас на помощь, мы сразу лицом к лицу сталкиваемся с огромным комом проблем и оказываемся в самом пекле битвы. А наши священнослужители до недавнего времени не имели навыка идти в народ и особым образом, вне храма, заниматься молодежью. Если до революции в православной Империи упущенные возможности стали причиной того, что студенческая и рабочая молодежь вовлеклась в атеистический большевизм, то в советские времена любая инициатива Церкви вообще стала наказуема. Во внутрицерковной среде активная миссионерская деятельность и сейчас порой считается подозрительной – сродни сектантской. Народ и священники привыкли к тому порядку вещей, что постепенно взрослеющие внуки, вырвавшись из рук бабушек, почти на всю жизнь уходят из Церкви, и только некоторые из тех, кому суждено, все равно потом возвратятся, когда жизненные невзгоды или старческая немощь принудят их постепенно к «смирению». Приснопамятный протоиерей Александр Мень, протоиерей Дмитрий Дудко, протоиерей Всеволод Шпиллер и некоторые другие священники, безбоязненно и неустанно обращавшиеся к молодежи с проповедью Евангелия, были удивительным исключением; они были первопроходцами – не в неизведанных землях, а в среде собственного одичавшего народа. Благодаря этому следующие не начали с нуля, а вошли в труд их (Ин 4:38).
Все советские годы власть постоянно вовлекала молодежь в свою коверкающую душу идеологию. Совершенно очевидно, что в 20–40-е гг. руководство страны приложило максимум усилий для «промывания мозгов», пытаясь разорвать связь времен. От расстрела юнкеров в Кремле и царственных отпрысков в Екатеринбурге протянулся глубокий кровавый след злодеяний вождей большевизма, сгноивших в ГУЛАГе тысячи талантливых и преданных Отечеству юношей, с лицемерным сталинским «сын за отца не отвечает», с культивированием предательства, с отречением пионеров и комсомольцев от веры в Бога, от родителей, от семьи. Но даже в самые страшные годы большевистской власти торжество сатаны не было полным: вакханалии взаимного доносительства, ненависти и исторического беспамятства мужественно противостояли не только открытые исповедники веры, но и множество представителей интеллигенции, тайных христиан, пытавшихся под покровом гуманитарных и даже технических наук донести до молодежи гонимую Истину. Активное богоборчество было в итоге выбито клином Великой Отечественной войны, когда наш народ повел себя по издревле заповеданному, когда миллионы молодых отдали жизнь за свою Отчизну, даже за чужие страны, за то, чтобы мы родились на свет. Эта совсем иная, христианская по сути, линия жизни общества проявилась и во всем непостижимом многообразии тяжкого жертвенного труда, благодаря которому с севера на юг и с запада на восток, в небе, на море и под землей, во всех сферах науки, искусства, производства была воссоздана разрушенная гражданской и двумя мировыми войнами великая Россия. Однако при всем ее величии она была насильственно лишена главного – духовного прорыва, церковного благословения, да к тому же вопияла к небу кровью новых мучеников, эпоху которых пытались предать забвению. В нашей стране вырастало немало умных, трудолюбивых, добросердечных, любящих людей, но с одной принципиальной чисто советской особенностью: тот невидимый орган, который Высшим замыслом устроен в человеке для восприятия Духа Божия, у них был закрыт опломбированной заглушкой.
В последней стадии существования Союза его престарелые руководители любили благодушно рассуждать о том, что «у нас замечательная молодежь – строительница коммунизма» и приветствовали всевозможные съезды и слеты, совершенно не замечая всеобщего социального и идеологического расслоения нового поколения на тех, кто на высокой комсомольской должности делал свой бизнес, и тех, кто отводил душу на разрушительных по уровню децибел рок-концертах, и тех, кто в подвалах домов качал мускулы, чтобы потом убивать и быть убитым, и, конечно, тех, кто пополнял число новых прихожан храмов и этим разрушал радужную идеологическую картину отмирания «религиозных предрассудков». Огромный надлом в душах молодых ребят произвела война в Афганистане, а потом ее первое «дежавю» в Чечне. Мы помним и не хотели бы повторения той ситуации, когда фальшивые официальные речи о молодежи и ее реальная жизнь существовали в разных мирах.
Но что означает для Церкви заниматься молодежью? Евангельская проповедь как таковая не была обращена отдельно к молодежи. Если апостолам вначале надо было идти к погибшим овцам дома Израилева (Мф 10:6), то в этом доме древнейшей традицией было определено почитание старцев, а молодым до 30 лет полагалось в основном послушание. Характерно, что юный апостол Иоанн, добежав в день Воскресения ко Гробу Господню первым, уступил старшему собрату Петру право войти внутрь (см. Ин 20:4–5). В языческом мире, напротив, часто с пренебрежением относились к старикам и так восславляли цветение юности, что порой кончали жизнь самоубийством, чтобы не видеть увядания. Противопоставляя новозаветную жизнь и иудаизму, и язычеству, первые христиане не тратили времени на поиски особого подхода к молодости, и для научения спасению ориентировались не на биологический возраст, а на силу духовного горения.
Молодой человек, или новое поколение в целом, ищет свой путь реализации в этом мире, но если поиск и становление происходят в русле религиозной, культурной, национальной, семейной традиции, то, несмотря на возможные сомнения, бунты и потрясения, результат будет, скорее всего, положительным, творческим, и в дальнейшем откроет перспективу для грядущих вослед. Если же по какой-либо причине это самоутверждение происходит при взаимном недоверии отцов и детей, а то и после катастрофического их разрыва, то приходится наблюдать самые трагические последствия. Так, нацистские вожди Германии, противопоставив христианству возрожденный языческий культ силы и красоты, заразили своим психозом огромные толпы молодежи, и, питаясь ответным обожанием, уготовили их к скорой погибели. После войны возникло молодежное движение, протестовавшее против мира как такового, ибо он погряз в крови и жажде наживы; но одно из направлений этого движения – христианское – стремилось к возвращению извечных ценностей – веры и милосердия, а другое, такое, например, как «хиппи», проповедовало свободную мораль и сексуальную «революцию», печальные последствия которой сейчас только нарастают.
Впрочем, и сам по себе критерий традиции неоднозначен и не всегда спасителен. Ведь, вынеся из первозданного рая памятование о возможности близости к Богу, человек одновременно приобрел «традицию» греховной испорченности. Уже в Ветхом Завете видно, что Сам Бог парадоксальным образом может отвергнуть устоявшееся религиозное мировоззрение: так, вопль возмущения страждущего Иова Ему ближе, нежели множество благочестивых словес троих друзей. И в Евангелии, при внимательном прочтении, можно обнаружить отказ от традиций; его духовная революционность возмущала и Израиль, и Рим: вспомним совет Господа Своему ученику предоставить мертвым погребать своих мертвецов (см. Лк 9:60). Вот и в нынешней России стало рискованным проповедовать Православие лишь как традиционную веру предков, т. к. на дороге возвращения к национальным истокам появилось распутье, где кроме христианства стоят указатели и к русскому неоязычеству, и к не раскаявшемуся до сих пор коммунизму.
В духовной жизни есть явление, которое, пожалуй, важнее традиции – это так называемая Встреча, о которой в древности свидетельствовали пророки Исайя и Иеремия, а в XX в. – преподобный Силуан Афонский и митрополит Сурожский Антоний. Тот, кто в жизни своей хотя бы в самом малом масштабе пережил близкое посещение Незримого, получает не только радость и надежду, но огромный творческий импульс. Сам Спаситель явил в Себе эту встречу Божественного и человеческого, тем указав нам на способ и возможность ее осуществления. И одна из главнейших задач Церкви Христовой в этом мире – свидетельствовать о таинственной Бого-человеческой встрече. Если притчу о блудном сыне (Лк 15:11–32) толковать как образ общечеловеческого отступления от Бога, то в возвращении сына к отцу, который все годы ждал его, видится не только покаяние, но и взаимопознание. В прошлом веке трагические обстоятельства нашей истории привели к насильственному отрыву и отлучению целого народа от матери своей – Русской Православной Церкви. Поэтому для нас эта притча приобрела дополнительное измерение, а именно: возвращение заблудившегося народа к любящей и скорбящей о нем духовной матери; Встреча, которая, непременно требует покаяния и приводит ко взаимному узнаванию в новых условиях. Встреча Церкви, которая консервативна в смысле хранения Духа и Истины, и молодости, энергично рвущейся вперед, но часто за призрачными целями. По сути диалог сынов света, наполненных небесной радостью, с сынами века сего, по-прежнему догадливыми в своем роде (Лк 16:8).
Человеку, который с возрастом приобрел некоторую житейскую мудрость и осторожность, и больше не совершает прежних ошибок неопытной молодости, не обжигает крыльев, – чаще всего уже не вернуть и прежних свойств, среди которых: сильная жизненная энергия, побуждающая к познанию и творчеству; бескомпромиссное требование правды, неприятие общепризнанных авторитетов и поиск собственного идеала; вера в свою причастность к мировым событиям и в возможность переустроить сей бренный мир; не затвердевшая в эгоизме и унынии душа, способная искренно полюбить и, кстати, не чуждая красоте духовного мира. И сейчас можно встретить множество добрых, любознательных, доверчивых, ищущих, коммуникабельных людей, очень самостоятельных, технически «продвинутых», не связанных условностями и страхами, и пытающихся добиться в жизни успеха; и, конечно, мы хотели бы, чтобы искреннее переживание за молодежь не показалось бы кому-то извечным недовольством старшего поколения или возрастной завистью.
Однако невольно перед глазами встает типичная картина, которую можно наблюдать вечером в каком-нибудь российском городке. В центре города, на одной из ухоженных площадей – чудесный храм, восстановленный за последние восемнадцать лет. Огороженный узорчатым забором и подсвеченный прожекторами по периметру и в колокольне, он виден издалека и свидетельствует о том, что страна наша жива и духовно возрождается. Напротив, через дорогу – небольшой парк, и вдоль его аллей расставлены покрашенные скамейки, вокруг которых собираются тинейджеры, большей частью сидя на спинках и пачкая кроссовками сиденья. Тощие, с запавшими глазами, с односложной бранной речью, с бутылкой пива в руке, ничего не смущающиеся и никого не слушающие, не знающие ни истории, ни литературы, ни подвига, эти мало отличающиеся друг от друга, мальчики и девочки – не пришельцы из космоса, не тупиковая ветвь человечества, а типичные представители народившегося поколения. Они уже и не первые в числе тех, которые за последние двадцать лет не создали ни единой существенной материальной ценности для будущего своей страны, разные сферы жизни которой держатся в основном на плечах уцелевших квалифицированных специалистов в возрасте от 50 до 95. В своих ежевечерних «тусовках» они не обращают внимания на храм – он лишь фон их пустого бытия, как местный памятник вождю пролетариата или журчащая под мостиком речка. И те, кто имеет отношение к храму, тоже не особо интересуются обитателями парка – лишь бы они не пересекали границ своего ареала. Драматизм этой ситуации в том, что храм восстановлен для спасения людей и возвращения к Богу путем воспитания юношества, а эти пустые, брошенные и озлобленные отроки – конечно, не вся молодежь, но чуть ли не половина как раз тех новых граждан, которым предстоит обустраивать Россию. Значит, настало время бить тревогу во все колокола.
Не стоит сейчас вдаваться в подробное исследование того, как мы дошли до такого состояния. Иногда можно услышать упрек: «Пока строили храмы, упустили людей». Но это несправедливо: Церковь поднималась из руин в государстве, которое само при этом рушилось, постоянно реформировалось и мало чем могло помочь, а, встав на ноги, порой ревниво относилось к ее успехам. В недавние годы даже стороннее наблюдение за возрождением храмов внушало людям надежду и часто приводило к воцерковлению. Однако борьба, которую ведет враг рода человеческого, в наше время приобрела новые формы и интенсивный темп. Ведь даже в последние годы XX в. люди всматривались в грядущее тысячелетие и ожидали от него счастья, спокойствия и принципиального обновления, а он открылся невиданными бедствиями. Но с чего бы жизни на Земле с новым веком вдруг преобразиться, если, скажем, у нас погоня за сверхдолжным богатством и борьба за власть совершенно задвинули на задний план начавшийся было процесс покаянного осмысления советского периода и принесли разочарование тем, кто еще недавно надеялся на демократическое участие в самоуправлении, а некогда христианский европейский мир, устроившийся очень уютно, вообще забыл, что новая эра, от которой ведется летоисчисление, есть не что иное, как эра Нового Завета.
Как же сделать так, чтобы в описанном выше примере величественный храм и сумеречные обитатели парка увидели друг друга и захотели Встречи. Вспомним, как в таких случаях поступал Господь Иисус, за что потом Его и осуждали. Он, не смущаясь, мог зайти в дом, где собиралась веселая компания мытарей и блудниц, т. е. в место злачное, вызывавшее у благочестивых граждан брезгливость и осуждение – но не для того, чтобы немного отвлечься от ежедневных скорбей, а чтобы вывести оттуда и спасти хотя бы одну душу, да и остальных участников, зачерствевших в грехах, побудить к некоторому исправлению. Появление Сына Человеческого на такой пирушке – образ Божественного действия в падшем мире, открытый только в Евангелии: непричастный никакой тьме, скверне и смертности Бог не гнушается войти в нашу грешную жизнь и душу, чтобы навести там чистоту и порядок – только бы Его впустили. Мне представляется, что именно здесь нужно искать один из основных принципов работы с той молодежью, которая оторвана и от веры, и от общества – этот принцип можно было бы назвать домостроительным снисхождением.
Конечно, с множеством характерных для молодости проблем – от «несчастной» любви в 14 лет до ощущения полной нереализованности в 30, – парни и девушки сталкиваются во все времена. На примере российских реалий можно также говорить о всегдашнем различии условий для молодежи в столице, в провинциальных городах и в деревне. Но ныне проявились все признаки глобального нравственного кризиса, т. к. на смену гордому нигилистическому атеизму и фальшивому жизнеутверждающему гуманизму прошлого пришли не покаяние, не переосмысление, а нравственная вседозволенность и примитивизм, равнодушие к истории, литературе, высокому искусству, тем более к боли ближнего, даже к собственной боли. Молодежи передалось ощущение всего общества, которое, выводя из «египетского рабства», бросили на полпути и сказали: выживайте, как сможете. В сказке А. Волкова «Семь подземных королей» правители, отведав воды из волшебного источника, впадали в спячку, а после пробуждения – в младенчество: когда приходил их черед, их заново учили ходить, говорить, им внушали новые идеи; и кажется, у нас сейчас происходит нечто подобное. Достаточно понаблюдать, в чем отличительные признаки отношения современных молодых людей – к простому ли хулиганству, к жестокому ли убийству: они даже не догадываются, что, совершив преступление, они пре-ступили опасную, а то и вовсе невозвратную черту, и искренне недоумевают, что должны за это понести наказание. Уголовный кодекс для них – не более чем инструкция по поведению в трамвае, не обязательная для прочтения и соблюдения, а нравственное сознание отсутствует как таковое. Весной этого года перед школьной аудиторией Сергиева Посада был показан документальный фильм О. Дубовой «Герой нашего времени», в котором подвиг уходящего поколения ветеранов Великой Отечественной и некоторых современных героев входит в диссонанс с тотальным равнодушием, эгоизмом и необразованностью и юношей и девушек, опрошенных на улицах Москвы. На самих зрителей, взглянувших на себя со стороны, фильм произвел сильное впечатление, что отразили написанные ими сочинения.
Многие печальные явления в жизни современной молодежи являются маятниковой реакцией отторжения от особенностей прежнего общественного устройства: на смену двойной морали пришло ее отсутствие, на смену насильственной идеологии – скепсис и распад общественного самосознания, вместо упования на стабильную государственную заботу возникло ощущение незащищенности и ненужности, вместо коллективизма – торжество открыто возведенного на пьедестал эгоизма, вместо скромности и трудолюбия – поиск лукавых способов быстрого обогащения и наслаждения, вместо семьи и материнства – ни к чему не обязывающие блудные связи и тщеславная самодостаточность, вместо пиетета пред всяким иностранцем – нетерпимость к недавним братским народам, вместо «толстых» журналов с их смелыми публикациями – скандальные подробности частной жизни поп-звезд в желтой прессе, вместо активного и порой неуместного вмешательства в бытовую жизнь ближнего – наплевательское к нему отношение, вместо неукоснительного соблюдения общественного порядка – безразличное привыкание к любому безобразию.
Заметим, что наркоманов, в связи с особенностями проявления их болезни, малозаметными вначале и резко открывающимися уже в безнадежной стадии, «вычислить» сразу нелегко. А алкоголики все как на ладони. Новый фильм архимандрита Тихона (Шевкунова) как раз посвящен подростковому алкоголизму от пива и отравляющих коктейлей. Пропаганду здорового образа жизни народ сегодня воспринимает с усмешкой, зато без рекламы хмельного продукта до недавнего времени не обходилась даже детская передача. Зелье разжижает разум, наносит непоправимый урон здоровью и растворяет нравственные чувства. Ведь наркоманы и пьяницы врут даже тогда, когда просят себя спасти, и в крайней степени жажды способны на любой бесчеловечный и безумный поступок. Мы с ужасающей регулярностью хороним этих 25-летних неудачников, которые свою земную жизнь превратили в муку, мы плачем о них и надеемся только на чудо Божьей милости. Лечить алкоголизм одними только медицинскими способами бесполезно: человек на какое-то время пугается, держится, но тогда у него выпячиваются ранее скрытые черты характера, скажем, злоба, гордыня или жадность, либо совершенно парализуется воля. Необходимо такое вовлечение человека в духовную жизнь, когда реальное ощущение благодатной радости перевесит и вытеснит удовольствие временного забвения с последующим обязательным и все более глубоким погружением в смертельную ловушку. Работа с алкоголиками и наркоманами эффективна, если она ведется в индивидуальном режиме, требующем молитвы, любви, большой траты времени, приучения к труду, помощи в дальнейшей реализации, и еще ограничения в собственном употреблении спиртного, в т. ч. на праздничных трапезах. Как и в других случаях, тут важно взаимопонимание священника с семьями проблемных, но не совсем безнадежных ребят и девчонок; однако здесь можно натолкнуться на досадное препятствие. Из жития святого праведного Иоанна Кронштадтского мы знаем случаи, когда он, в сиянии любви, входил в грязную каморку опустившегося человека, отца бедствующих детей, и тот от самого этого факта полностью переиначивал свою жизнь. Конечно, нам далеко до святости Всероссийского пастыря, но сегодня батюшка, пришедший по своей инициативе к родителям отпрыска поговорить о его исправлении, может встретить странную реакцию: либо ребенка будут гордо выгораживать, а потом наедине дадут совершенно бесполезную трепку, либо ответят ненавистью и злобными обвинениями. Судьба самого молодого человека, становящегося свидетелем подобных сцен и утвердившегося во взрослой вседозволенности, скорее всего, уже трагически определена. Увы, в этих случаях часто не приходится ждать помощи от работников милиции и иных мягкотелых контролирующих органов. Бывает, что кто-нибудь из соседей сообщает о том, что в такой-то квартире пьяный отчим избивает беззащитного подростка, а приехавший участковый, то ли не имея власти, то ли ленясь ее применить, говорит примерно так: «Вот женщина из той квартиры нам сказала, что вы бьете ребенка. Если это повторится, мы вас привлечем по закону». Назавтра снова напившийся негодяй рвется уже в соседскую дверь с угрозами расправы.
Алкоголизм только открывает список и сопутствует целому валу проблем, возникающих в нашей работе с молодежью. За ним следует повсеместное развращение, происходящее точно по мысли святого апостола Павла в первой главе Послания к Римлянам: поклоняясь твари вместо Творца, люди теряют и нравственный стержень, и половую самоидентификацию, и связь с прежними поколениями; и всегда находятся «учители свободы», этакие соблазнители, подталкивающие и одобряющие молодых в их беспутстве. Человек тем и отличается от животного, что умеет контролировать низменные инстинкты, заглушать их, подчиняясь своему высшему назначению, но ныне мы наблюдаем эксплуатацию пороков, открыто или в завуалированном виде, и попытки построить совершенно новую половую мораль, вне Божественного замысла о человеке и традиционных представлений. Конечно, история человечества пронизана бесчисленным множеством сексуальных грехов и отклонений, но даже, скажем, в языческом древнем Риме ставшие привычными пороки – все равно назывались пороками. А христианство вместе с силой исцеления от греха дало человеку благополучный выход из самых, казалось бы, неразрешимых внутренних ситуаций в личной жизни. Но теперь мы видим небывалое: расплодившиеся и расцвеченные во все цвета радуги сообщества людей нетрадиционной сексуальной ориентации и т. п. требуют, чтобы Церковь признала их добродетельность и особую культуру, благословила их союзы и принесла покаяние за прошлые гонения. Здесь в очередной раз нам пытаются навязать чужой менталитет: ведь Православие всегда относилось к греху как к болезни, с состраданием, указывая пути ее преодоления, а в западной христианской традиции грешников за грех прежде всего обвиняли, наказывали или казнили, зато теперь, освободившись от всех оков, они не желают больше чувствовать себя виноватыми.
Скабрезные разговоры безо всякого стеснения и открыто подаваемая информация становятся в подростковой среде прелюдией к сексуальным отношениям и непозволительно ранней беременности, к абортам; да и любящие взрослые пары, уже имеющие детей, предпочитают жить в блудном сожительстве, боясь обязать себя законной ответственностью, и к тому же лишаясь благодати венчания. В нынешней, прежде всего столичной, среде, молодой человек, который воздерживается от того, чтобы при первом же знакомстве безостановочно и при всех целовать свою подружку, – и ей, и остальной компании кажется подозрительно странным. Но чем больше в последние годы обсуждается тема физиологии, тем меньше места остается красоте истинной любви и верности. За всеми декларациями свободы и шумными карнавалами таятся закомплексованность, нарциссизм и эгоцентрическое одиночество. Естественно, что в работе с молодежью священнику невозможно пройти мимо этой сферы, но следует не вдаваться в различные сексопатологические подробности, а в первую очередь учить иной, Христовой любви и целомудрию в широком смысле этого слова. Кстати говоря, молодые люди часто принимают близко к сердцу проповедь чистоты и единственности любимого – как живительную альтернативу утомляющей всеобщей пошлости.
В процессе развращения, ожесточения, умственного усыпления и одичания всего населения, и прежде всего молодежи, едва ли не главную роль играет телевидение. Кинематографической концепции выдуманного земного рая 30-х годов прошлого века телевидение противопоставило новую – реального земного ада, будто бы торжествующего в человеческих отношениях. И за исключением некоторых замечательных передач, не то чтобы несущих истинную духовность, но, во всяком случае, необходимых для развития, в целом создается впечатление, что за некоторые телеканалы отвечают бесы. Даже серьезные общественно-политические обсуждения, в которых молодежь могла бы высказать свое мнение, забалтываются перебивающими друг друга шутами, ну а разнообразные шоу из серии «За стеклом», миром которых, увы, живет немалая аудитория поклонников, у мыслящего человека создают ощущение погружения в болотную жижу. На все СНГ прогремит передача о том, как две киевские студентки с особой жестокостью и издевательскими комментариями убили и препарировали собаку, записав это на видео и разместив в интернете, с тем объяснением, что одна из них – будущий врач, а хороший врач должен победить в себе жалость. Но вряд ли в нынешний телевизионный формат войдет рассказ о канонизированном в католичестве итальянском профессоре медицины начала прошлого века, который водил своих студентов в анатомический театр и через изучение мертвого тела объяснял им величие Божьего замысла, чем многих привел к Христовой вере.
Бесы бесами, но за телеканалами стоят конкретные люди, люди очень богатые, которые собственных детей отправляют учиться в самые престижные зарубежные школы. В разговорах в своем кругу, неслышных широкой публике, они не скрывают, что строят эфир на принципах нравственного разложения и оглупления молодежи, желая извлечь из этого максимальную прибыль. Одновременно достигается и главная цель – полная управляемость народа, лишенного духовного стержня и памяти. Эти денежные воротилы настолько уверовали в собственную непоколебимость, что не боятся ни земного, ни Божьего суда. В своей давней статье в «Независимой газете» уважаемый профессор А. Б. Зубов, историк и религиовед, нашел оригинальный довод, который мог бы заставить олигархов задуматься: дело в том, что, запустив процесс «оболванивания», они с какого-то времени уже не смогут его остановить, и впоследствии, когда их дети вырастут и войдут в управление заводами и электростанциями, некому будет работать на их интерес, так что плодить болванов в перспективе им крайне невыгодно…
Интересно заметить, как в сюжетных линиях телесериалов подается тема веры, Церкви, священника. В западных фильмах, если отбросить кощунственные комедии, католический священник – по сути обычный семейный психолог, который вместо «это грешно» говорит «я не уверен, что сейчас это именно то, что тебе нужно», а вместо «благослови тебя Бог» – «все будет о`кей». У нас все годы власти Советов и даже до недавнего времени было так: одно уже присутствие в кадре иконы в доме персонажа говорило о том, что он окажется негодяем; если показывают доброго и умного священника, то он потом обязательно усомнится в вере, а если по сюжету человек молится о спасении от смерти, можно быть абсолютно уверенным – его вскоре убьют. Сейчас все по-другому, но снова мимо правды и пользы: скажем, запустив серию передач о блаженной Матроне, телевидение вместо вдумчивого разговора о вере и святости подогрело в душах мирских людей нездоровый ажиотаж касательно чудес и исцелений.
Сильно сдало позиции и радио, некоторое время еще пытавшееся сохранить человечность. А раз усовещивать СМИ оказывается делом бесполезным, то в работе с молодежной аудиторией нам следует, используя все современные технические возможности, противопоставить навязанному вещанию свой список видео- и аудиопродукции, что послужит росту культуры, интеллекта и веры.
Но и самые чудесные фильмы и аудиодиски, подавая информацию в разжеванном и упакованном виде, не могут сравниться с воспитательным влиянием книги. Разгадывая авторский замысел, воображая внешность персонажей, узнавая в героях собственные душевные черты и переживания, интересуясь свидетельствами современников былых событий, читающий книгу молодой человек формируется как личность, которая в будущем будет способна так же в со-трудничестве понять те две книги, что свидетельствуют о Боге: Библию и Вселенную. Но настоящих, не однодневных книг теперь почти уже не читают: одни вовсе не умеют, другие ленятся, и все – не успевают. Один из ярких признаков саморазрушения – уничтожение культуры речи и вытеснение русского языка мерзкой матерщиной. В этом участвуют и политики, и дикторы с артистами, то есть люди публичные и задающие тон. Как можно одновременно бороться за сохранение нашего языка в странах СНГ и наплевательски относиться к нему в самой России? Уничтожение красоты и духоносной, творческой силы Слова в конечном итоге лишает нацию будущего. Это уже не дело культуры, и помочь здесь может научение молитве, прежде всего Иисусовой, которая не только освятит лексикон, но полностью заместит спонтанные нервные реакции во время бед и сильных переживаний.
При сказанном о людях пьянствующих, пустых и бескультурных, казалось бы, нужно порадоваться за ту часть молодежи, которая читает книги и интересуется историей страны и мировыми проблемами. Увы, и здесь все далеко не в порядке, и наличие разума и даже духовных запросов не защищает неопытную душу от серьезных ошибок и гибельных путей.
После популяризации соответствующих книг и фильмов чрезвычайно распространился интерес к оккультной практике, прежде всего в школьной среде. Значительная часть молодых людей увлеклась язычеством. Конечно, вообще многие формально православные живут по сути как язычники, ибо подчас, кроме некогда совершенного над ними крещения, их мало что связывает с христианством, и, «уважая» Церковь, они не участвуют в ее жизни и Таинствах. Но теперь мы наблюдаем серьезный разворот к дохристианскому русскому политеизму, который одних привлекает нравственной вседозволенностью, других – бегством от цивилизации и слиянием с природой, ну а третьих – как раз тем аргументом, который все эти годы, весьма некритично, использовался нами в благих целях: «возвращением к истокам».
Как это ни странно, но повод к тому, чтобы язычество считало себя древней и исконной религией не только на Руси, но и вообще в мире, дала систематизированная в свое время в западном протестантизме концепция истории христианства, которая рассматривала приход в мир Евангельской истины как завершительный этап духовной эволюции человечества. Поэтому, чтобы мыслящего молодого человека, заблудившегося в «духовных зарослях», вывести на свет Божий, нужно показать, что, несмотря на взлелеянное и весьма распространенное заблуждение, язычество никогда не было древнейшей религией и религией вообще, а было результатом длительного процесса деградации от единобожия к обожествлению явлений мира. Хорошо бы знать и то, что христианство вовсе не является еврейской религией, что оно есть возвращение к первому, данному всему человечеству Божественному Откровению в раю, однако исторически так сложилось, что народ Израиля, на месте которого мог оказаться любой другой, сыграл в этом процессе ключевую и трагическую роль.
С повседневной пропагандой язычества тесно смыкается национализм – имеется в виду шовинизм и ксенофобия, ибо благородный смысл понятия «национализм» давно скомпрометирован. Крайняя форма этого явления – группы «скинхедов» и подобных им организаций, романтизирующие нацизм, при внимательном рассмотрении которых также обнаруживается оккультная подоплека. Заявляя о борьбе за «русскую идею», эти агрессивные молодчики даже не задумываются о том, что сами же и попирают святую кровь миллионов русских людей, освободивших мир от фашизма. Да, свастику – древнеиндийский символ вечной жизни – первые христиане воспринимали как один из прообразов Креста, а потом ее еще использовали поклонники магии и теософии, но сегодня ее изображение в подъездах российских домов – позор нашей общественной жизни.
Однако это лишь малая часть гораздо большего количества сочувствующих молодых людей, которые из семейных разговоров, из острой социальной несправедливости, из безответственно-провокационных высказываний иных политиков и телекомментаторов сделали для себя однозначный вывод, что все беды в России происходят из-за нашествия иноплеменников, и для спасения страны необходимо очищение от них всеми способами. Конечно, тут не россияне первыми начали, и очевидна их, хоть и запоздалая, но реакция на русофобию в соседних государствах. Плохо то, что и православные люди, и даже иные священнослужители без стеснения используют в отношении приезжих словечки «нерусские», «черномазые», «чурки» и т. п., забывая основы христианства и то, что история России содержит множество примеров разрешения межнациональных проблем. В каждой бывшей республике Союза за двадцать последних лет выросли молодые люди, которые не знают и не хотят знать того доброго, что веками связывало наши народы и в Российской империи, и в Союзе Советских Республик. А так как Россия и в нынешнем «усеченном» виде продолжает быть страной многих национальностей и конфессий, то развитие шовинистических настроений, безусловно, может стать фактором ее распада.
С юными националистами нам необходимо вести терпеливую разъяснительную работу. Надо показывать, что уникальность русской идеи прямо противоположна всякой ксенофобии, и русский человек есть не только этническое, но духовное понятие, неразрывно связанное с Православием. Что государство Российское строилось и расширялось не жестокостью и порабощением русским народом народов иных, а вовлечением их в орбиту своего менталитета и веры, и жертвенной отдачей себя для общей пользы. Что нация выживает и возрождается не в ненависти к другим, а при внутреннем нравственном пробуждении. Что славянам у высмеиваемых ими южных и восточных народов хорошо бы поучиться доброй сплоченности, взаимопомощи, неравнодушию к ближнему, благоговению перед стариками, верности религии, ответственности за каждое произнесенное слово, у народов Прибалтики – культуре поведения и бережному отношению к окружающему миру. Именно отсутствие такой сплоченности, потеря идеалов, пьянство и многие другие пороки стали причиной надвигающейся опасности, когда твой дом захватывают другие; и только возрождение веры могло бы навести в этом доме порядок. Людям воцерковленным не стоит забывать той истины, что для Царства Божия менее всего важно, был ли ты в сей временной жизни эллином или иудеем. А другим представителям живущих у нас народов следовало бы усвоить, что русский этнос и Православная традиция составляют главный системообразующий стержень России, без которого наш уникальный общий корабль потонет, и они тоже не выживут. Необходимо и сотрудничество с иными религиозными конфессиями, также радеющими о молодежи.
В нынешнее время, когда в миру только ленивый не говорит об экономическом кризисе и даже о его нравственной подоплеке, наша Церковь рада сделать все от нее зависящее, чтобы помочь людям выжить и обрести силы к возрождению. Она, памятуя о трагическом опыте советского времени, не может не приветствовать взаимопонимание и хорошие отношения с государственной властью, но всегда стоит остерегаться соблазна полного слияния с ней, ибо правда Церкви все равно особенная.
Так, одной из важнейших тем разговора о Церкви и молодежи является патриотизм, как явление многогранное, включающее и бережное отношение к природе, и память о предках, и знание истории, а в своем пределе он есть святая любовь к земному Отечеству как к уделу, дарованному Небесным Отцом. Церковь благословляет защиту Отечества, вселяет дух мужества в воинство и молится за его спасение. Но голос Церкви совестлив, и, призывая к патриотизму и к подвигу, духовно окормляя офицеров и солдат, утешая родственников убиенных воинов, мы не можем равнодушно проходить мимо вопиющих фактов, когда не увиливающие от армии, честно служащие парнишки доходят до самоубийства или безвестно пропадают в многолетнем рабстве.
Многие молодые заключенные еще окончательно не укоренились в преступном мире и рады тому, что в их тюремный «подвал» все чаще спускаются священнослужители, приносящие им благодать веры и молитвы, помогающие обрести надежду на исправление, но, будучи уже на воле, они часто говорят, что там не раскрывались на исповеди, подозревая начальство в прослушивании.
Работая с сиротами, и в устройстве их судьбы часто подменяя собой государство, мы не имеем право молчать, когда их, выращенных под защитой воспитателей в инкубаторах детдомов, потом, наивных и беспомощных, резко выбрасывают во взрослую жизнь, обманывая и от них же требуя правовой грамотности; когда видим даже невооруженным глазом, как первые этажи новостроек, предназначенные для социального жилья, уже заранее распределены властями под магазины и офисы.
В молодежной среде распространено и недоверие к Церкви, которое либо происходит от полной неосведомленности, либо специально насаждается ее врагами и отражается в хамских комментариях духовных «бомжей» на мусорных свалках интернета; преодолевается же оно только в личном контакте со священнослужителем или просвещенным мирянином. Сейчас вообще достаточно на небольшое время выпустить из поля зрения неопытного человечка, только-только начавшего делать робкие шаги, как он скоро оказывается во власти многообразной и соблазнительной мирской суеты, угашающей слабую веру. Работа с молодежью требует от нас дерзаний и напряжения творческих сил, но в то же время к критическому самоанализу и осмотрительности. Упомянутый ранее принцип «домостроительного снисхождения» помогает избежать различных крайностей при совершении шагов навстречу молодежи, т. е. чопорности и фарисейского чистоплюйства с одной стороны и заискивания и метания бисера перед свиньями – с другой. В процессе осуществления Встречи должно присутствовать также великое чувство меры, заповеданное Писанием и отцами Церкви – учителями «царского пути» спасения.
Так, обсуждая с молодежью необходимость бороться с пропагандой пьянства, насилия, разврата, с абортами, представителям Церкви следует воздерживаться от того, чтобы объяснять свалившиеся на нас многочисленные беды заговором таинственных сил – будь то масоны или американская разведка. Конспирологические теории щекочут нервы, но не способствуют духовному исцелению. И когда прибывшие на встречу со студентами проповедники или монахини постулируют любую тему исключительно в системе двух координат, а именно: ведущейся против нас необъявленной и невидимой войны и скоро грядущего «конца света», когда вместо святых Василия Великого и Иоанна Златоуста они цитируют Алена Далласа и Олега Платонова, такая мотивация оказывается неэффективной и выдает в наставниках незнание не только специфики молодежной психологии, но и самого евангельского учения. Напротив, небольшая книга протоиерея Александра Торика «Димон», в которой сегодняшний старшеклассник узнает себя и свой язык, в которой круги ада показаны как уровни торгового мегакомплекса, и через мистическое приключение преподается краткий курс аскетики, спасения и стяжания любви, – прочитывается тинейджерами за один присест.
Памятным примером миссионерского хождения в молодежь явился смелый поступок диакона Андрея Кураева, несколько лет назад пришедшего на сборный рок-концерт с проповедью Рождества Христова. В ряде епархий продолжили этот почин. Замечательно, что корифеи советской рок-музыки, которых еще совсем недавно вслед за своими западными коллегами наши обличители называли служителями дьявола, всерьез пришли к вере, отказались от страстей и своим поклонникам дали серьезный повод задуматься о духовной жизни. Но теперь у нас стали впадать в другую крайность и восславляют рок-искусство как таковое, со всей присущей ему какофонией звуков и текстов, а ведь на самом деле отец Андрей только перекинул к этому берегу мостик, который мог бы спасти отдельных граждан от «власти рока».
Появляются перехлесты – так, в одном старинном русском городе, согласно телевизионному сюжету, работающий с молодежью священник – практикующий байкер. Вообще движение байкеров приносит теперь немало пользы, но не в этом дело. Батюшка пользуется большим уважением в молодежной среде. В день города перед мотопробегом он выстраивает на центральном проспекте шумную и блещущую заклепками колонну и освящает технику. Правда, во время его чтения молитв и кропления публика курит и болтает, и никто даже не перекрестится. Поясняя, что молодежь любит пиво и ее от этого все равно не отвадить, он берет дело в свои руки и устраивает городской конкурс, кто выпьет больше бутылок. Если все это не информационная провокация, то остается только в недоумении развести руками.
Тем не менее, официоза в нашей работе должно быть как можно меньше, а больше – живого общения. Для будущего воцерковления продуктивными оказываются те мероприятия, когда молодежь, к примеру, очищает от мусора природу, приводит в порядок кладбище или памятник воинам, совершает велопробег в честь Победы или поход на байдарках, проводит каникулы в спортивно-трудовом лагере, и при этом в программу обязательно включается участие священника: благословение на путешествие, экскурсия по храму или беседа за чаепитием после совместного благородного труда. Будь то армия, школа, вуз, будь то различные молодежные экологические или спортивные акции, музыкальные или театральные фестивали, нам необходимо, уклоняясь от слияния духовного с мирским, настаивать на диалоге и совершать внедрение любви, открывая молодым людям сокровище православного ведения. Добрая обеспокоенность (выражение Паисия Святогорца) и умный подход с нашей стороны позволит использовать во благо даже критикуемые черты нынешнего поколения. Так, видя, что душа того, к кому обращаешься – во многом еще tabula rasa, не возмущайся, а постарайся написать на ней святые письмена.
Московский областной День Православной молодежи проводится уже не первый год и, накапливая опыт, постепенно становится настоящим праздником и одновременно наглядным результатом проделанной в наших благочиниях работы, которая получила ощутимый импульс с того времени, как епархиальный отдел по работе с молодежью возглавил священник Александр Сербский. В памяти участников надолго останется праздничный концерт в День молодежи во дворце спорта г. Чехова, великолепно организованный в 2008 г., где среди многого интересного были и семейные хоры, и замечательное выступление певицы Пелагеи, и вызвавший у всей аудитории слезы музыкальный видеоклип о солдате, убитом в Чечне, и проникновенная речь офицера, героя России, контуженного при спасении людей, который говорил молодым о православной вере и любви Господа – говорил, как имеющий право. К сожалению подобное мероприятие весной 2009 г., не обошлось без досадных нелепостей: мало того, что в фойе предоставленного кинотеатра вокальная группа пела о вере под огромным, на всю стену, панно с головой Ленина, – перед самым завершением праздничного концерта в зале, где сидело священноначалие и представители власти, на сцену выпрыгнуло некое человекоподобное существо из «Фабрики звезд», в шортиках и расстегнутой жилетке на голое тело, и, явно не понимая, где находится, с непристойными телодвижениями и выкриками «любовь – это бог, так что, девчонки, давайте чаще любить», промяукало несколько композиций под исход сконфуженных зрителей.
Идея православного лагеря близка не каждому священнику, трудящемуся на молодежной ниве, и во многом зависит от его собственных детских и отроческих воспоминаний о пионерских лагерях. В советские годы были и прекрасно организованные лагеря, и отвратительные; наконец, вся эта система была безжалостно разрушена. Сейчас отрадно наблюдать процесс возрождения лагерей, и тем более – их церковного окормления. Но на всем еще лежит тень прежнего менталитета, привносящего в результат помехи, которых можно было бы избежать.
При открытии одного такого лагеря радовали глаз отремонтированные корпуса, продуманный распорядок дня, и видна была забота районных властей об отдыхе подростков и их духовном воспитании. Только вот встречать высокую делегацию детей вывели на улицу слишком рано, так что в ожидании гостей они совершенно измучились; потом должны были маршировать к месту построения с оригинально переделанной пионерской речевкой «Кто шагает дружно в ряд? – Православный наш отряд!». Когда же ребята собрались на линейке перед прибывшим поздравить их епископом, священнослужитель в рясе, скомандовав «Отряды, равняйсь! – Смирно!», строевым шагом, с двумя поворотами под прямым углом, подошел к нему и отрапортовал: «Ваше Преосвященство! Отряды первый, второй и третий для церемонии поднятия флага и торжественного открытия лагеря построены. Начальник смены иерей такой-то». Казалось, Владыке только и оставалось произнести: «Отряды, вольно!», но он этого не сделал и нормальным образом поприветствовал и благословил детей. Конечно, лагерь – это не храм, и, кроме того, юные его участники свободны от ассоциаций взрослого, но опять-таки стоило бы знать меру…
Для того, чтобы общение с молодыми людьми мира сего было эффективным, недостаточно усилий одних священников, даже самых деятельных, хотя бы уже потому, что никакие походы, спортивные матчи и музыкальные выступления не должны создавать помех богослужению, да и остальные категории прихожан требуют не меньше заботы. Очень важно и естественно привлекать к внешней работе уже воцерковленную молодежь, ибо сверстники между собой гораздо быстрее находят общий язык. И тут оказывается, что служение молодежи внутри Церкви у нас сопряжено с определенными трудностями, в чем кроется серьезное препятствие для всего дела.
Под молодежным служением, в том числе и в наших ежегодных отчетах, чаще всего понимается участие отроков и юношей в алтарном и клиросном послушании, реже – в реставрационных работах или хотя бы в уборке храмовой территории. Часть молодых людей, имеющих возможность хорошо зарабатывать, видит свое участие в благотворительных пожертвованиях на храм. Но чем еще заняться в Церкви? Вряд ли кто-то из молодых удовлетворится послушанием задувать свечи на подсвечниках.
Регулярное участие юных людей в таинствах Исповеди и Причастия само по себе отрадно, но оно не является обязанностью христианина или заслугой, тем более не является делом – оно должно быть потребностью. Кстати говоря, здесь тоже далеко от идеала. В этом году, в День православной молодежи Сергиево-Посадского района, проходившего в Культурно-просветительском центре «Дубрава» имени протоиерея А. Меня и собравшего старшеклассников и студентов, прошли круглые столы, где были розданы листки статистического опроса. Показательны его данные, полученные у 59 человек, т. е. примерно у трети участников.
Итак, из 59 человек прихожанами храма себя назвали только 24. Крещены опрошенные большей частью в возрасте до 3 лет, трое – от 3 до 14 и четверо – после 14 лет. Воскресное богослужение каждую неделю посещает 18 человек, раз в месяц – 11, раз в полгода – 4, раз в год – 14, а 12 вообще не ходят в храм. Каждое воскресенье исповедуются и причащаются 2 человека, раз в месяц – 14 человек, раз в полгода – 9, раз в год – 13, а 21 человек не участвует в Таинствах. Духовника при этом имеет только 16 человек.
Молодежных групп милосердия и, тем более, православных братств пока еще очень мало по причине, которую можно было бы выразить просто: «большинство занято своими делами». А та часть юношества, которая с ранних лет спасается и трудится в возрождающихся монастырях, приходит туда, как правило, из неблагополучных социальных условий, она сама нуждается в окормлении, и ее стремятся оградить от контакта с тлетворным миром. Сила, которая у нас точно есть – это учащиеся воскресных школ и православных гимназий, а более всего – воспитанники семинарий и студенты духовных академий, так что их в первую очередь необходимо привлекать к участию в молодежном движении.
Бытие в Церкви не ограничено только храмом, и с богословской точки зрения мы это вполне осознаем, но в нынешнем возрождении духовной жизни еще не смогли осуществить практически. Особенно это бросается в глаза в сравнении с сектантами протестантского толка, которые ушли далеко вперед. Мало того, что они неустанно проповедуют молодежи: к примеру, на Черноморском побережье, где обычный православный человек купается и загорает, «свидетели Иеговы» и «неохаризматики» подсаживаются к блаженствующим в расслаблении компаниям, читают им Библию и устраивают театральные «крещения» прямо в морских волнах. Мало того, что на своих собраниях они улыбаются, всегда дружелюбны, участливы и под аккордеон поют хвалу Христу на мотив романса «Мой костер в тумане светит». Они добиваются от адепта того, чтобы его труд, отдых и даже мысли были постоянно подчинены служению общине. При взгляде на то, как в наше время торжества эгоизма сектанты самоотверженно отдают себя делу святому – как они его понимают, – в душе возникает – не ревность, ни тем более злоба, а – глубокое сожаление и ощущение собственной косвенной вины за то, что весьма неплохие, честные, энергичные ребята, не нашедшие входа в дверь Православной истины, все силы отдают тому, что для спасения души в конечном итоге окажется неполноценным или вовсе ложным. В привычном ритме церковной жизни мы их или не ищем, или упускаем, а шарлатаны духовного порядка с готовностью перехватывают. Поэтому вместе со справедливым обличением сектантских учений при воцерковлении молодежи необходимо создание широкого и продуманного спектра дел, связанных с просвещением Библейским откровением, делами милосердия, борьбой с пороками, воспитанием истинного патриотизма, заботой о чистоте окружающей природы, приобщением к высоким образцам культуры, физическим, в том числе сельскохозяйственным, трудом.
При осуществлении Встречи Православной Церкви и племени младого, незнакомого у нас, к сожалению, нет времени для того, чтобы сначала укрепляться и совершенствоваться изнутри, а затем единым строем выходить на духовную «ловитву». Подобно педагогу, который, уча других, сам учится, и практикующему врачу, который смиренно признает собственные немощи, мы вынуждены на ходу постигать хитросплетения этого динамического и взаимоперетекающего процесса.
Мы часто теперь говорим о молодежной работе, но за рутинными ежегодными отчетами об осуществленных мероприятиях стоит на самом деле не работа, а настоящая битва, которую ведет Христово воинство обезоруживающей силой жертвенной любви. Две тысячи лет назад мир ополчился на своего Спасителя и не дал ему дожить до преклонных лет. Господь ушел на Небо молодым, и было это весной, поэтому Он оставил нам дыхание вечной весны и очищающую юность Своего Царства.